Усадьба Трубецких-Бове в Петровском переулке

Петровский переулок получил свое название по расположенному неподалеку Высоко-Петровскому монастырю, основанному в конце XIV века. Переулок сформировался в XV–XVI веках, а в XVII веке здесь появились первые каменные палаты. С.К. Романюк в книге «Из истории московских переулков» пишет: «Петровский переулок переменил несколько названий. В XVIII веке это был Хлебный, потом Богословский – по храму святого Григория Богослова, стоявшему на месте пустыря на левой стороне. Он был выстроен заново на месте древнего, построенного в 1638 году и перестроенного в 1709–1722 годах. В 1946–1992 годах назывался улицей Москвина – по фамилии актера, выступавшего в здании (№ 3), построенном для одного из первых частных театров в Москве».

С 1668 года в Петровском переулке находилась часть родовой усадьбы Нарышкиных – знатных дворян царя Алексея Михайловича. Возможно, владельцем усадьбы был Федор Полуэктович Нарышкин – думный дьяк, воевода и двоюродный дед Петра I по материнской линии. От Федора Полуэктовича владение могло перейти к его брату Кириллу Полуэктовичу – влиятельному чиновнику при дворах Алексея Михайловича и Петра I. Внучкой Кирилла Полуэктовича была Анна Львовна Нарышкина – жена князя Алексея Юрьевича Трубецкого. По другой версии, заказчиком каменных палат в Петровском переулке выступил противник реформ Петра I патриарх Адриан, ставший последним (до учреждения Священного Синода) Патриархом Московским и всея Руси. В 1700 году Адриан скончался, и владение перешло государю, который пожаловал его стольнику Дмитрию Петровичу Протасьеву. По крайней мере, в одном из документов начала XVIII века воевода числится хозяином участка. В 1731 году палаты принадлежали уже князю Алексею Юрьевичу Трубецкому. А может, представители двух дворянских родов после свадьбы объединили принадлежавшие им соседние участки в одно большое владение.

Дом в Петровском переулке, построенный в XVII веке, является одним из первых в Москве жилых зданий с симметричной планировкой. Парадным фасадом он выходил в ныне не существующий, перпендикулярный Петровскому, Трубецкой переулок, хорошо видный на Мичуринском и Горихвостовском планах Москвы. Массивное здание из красного кирпича имело П-образную форму благодаря двум большим выступам-ризалитам на восточном фасаде. С северной и южной сторон устроили наружные лестницы, которые заканчивались арочными крыльцами. В XVII веке ризалиты дома воспринимались почти как самостоятельные объемы. Они были выдвинуты относительно торцов, имели особые кровли и обладали ясно выраженной башнеобразностью. Фасады дома украсили в стилистике «московского барокко». Некоторые украшения, такие как наличники с разорванными фронтонами, были сходны по форме с наличниками Высоко-Петровского монастыря. Исследователи не исключают, что зодчий, работавший в то время в монастыре, участвовал и в строительстве палат в Петровском переулке. Окна второго этажа были декорированы более нарядно.

Целое столетие владельцами палат оставались князья Трубецкие. Этот род ведет свое начало от Дмитрия Ольгердовича – внука Гедимина, князя брянского, стародубского и трубчевского, участника Куликовской битвы. Среди знаменитых представителей древнейшего рода выделяется Дмитрий Тимофеевич Трубецкой – руководитель Первого ополчения, за свою деятельность получивший титул «Спасителя отечества» и бывший даже одним из претендентов на царский престол. Князья Трубецкие с XV по XIX век играли выдающуюся роль в истории России и принимали самое активное и деятельное участие в важнейших событиях внутренней и внешней политики. Историк С.Ю. Шокарев в книге «Тайны российской аристократии» заключает главу о Трубецких следующими словами: «С именем князей Трубецких связаны многие славные страницы истории Отечества. Многовековое служение России на поле брани, государственной службе и на ниве русской культуры выработало в Трубецких истинное благородство, соединенное с чувством общественного долга и святости добродетели. Аристократизм духа – возвышенное понятие о чести, справедливости, вере, любви и патриотизме – вот та сила, благодаря которой Трубецким удалось перенести выпавшие на их долю испытания, сохранить высокую славу своего имени».

В последней четверти XVIII века при сыне Алексея Юрьевича Иване Алексеевиче Трубецком дом перестроили в стиле классицизма, и с тех пор его облик практически не менялся. Наружные лестницы были сломаны и заменены пристройками, ставшими частью палат. В результате дом увеличился в объеме, что характерно для градостроительной ситуации того времени, предполагавшей уплотнительную застройку. Западный и северный фасады получили богатую декоративную обработку, здание потеряло черты «московского барокко». На стенах появились лепные украшения в виде розеток и барельефов в углублениях. Исследователи отмечают, что Иван Алексеевич немного перестарался, украшая дом в классицистическом духе, и поэтому декор фасадов отличается некоторой перегруженностью, особенно заметной в центральном фасаде с колонками большого и малого ордера. Трубецкой произвел перепланировку помещений и изменил расположение окон.

Дом в Петровском переулке достался по наследству сыну Ивана Алексеевича гвардии поручику князю Алексею Ивановичу Трубецкому. Он был женат на Авдотье Семеновне Гурьевой – дочери профессора Семена Емельяновича Гурьева, который известен как автор первого в России учебника по высшей математике «Дифференциальное и интегральное исчисления». В 1812 году Алексей Иванович служил в действующей армии и сражался с французами. Во время московского пожара усадьба Трубецких чудом уцелела, однако хозяину не было суждено вернуться в свой дом. Алексей Иванович погиб героической смертью в так называемой «битве народов» под Лейпцигом, в которой император Наполеон Бонапарт был окончательно разгромлен союзными армиями России, Австрии, Пруссии и Швеции.

В 1816 году вдова Алексея Ивановича Авдотья Семеновна Трубецкая вторично вышла замуж за известнейшего московского архитектора О.И. Бове. Этот брак наделал в Москве много шума. Историк Р.Э. Рахматуллин в статье «Облюбование Москвы: Кузнецкий Мост и выше» описывает настроение высшего общества: «Москва помешалась: художник, архитектор, камердинер – все подходят, лишь бы выйти замуж», – судила о княгине Трубецкой княгиня Туркестанова. Кузнецкому Мосту столько же важно европейское происхождение супруга. Конечно, архитектор со времен Петра не равен камердинеру. Петр перевел его из мужиков в чиновники, а Табель о рангах позволяла выслужить дворянство – достижением восьмого класса. Навстречу двинулись в архитектуру дворяне по рождению, не исключая столбовых аристократов, как князь Ухтомский и Николай Львов. И все же разница между супругами Бове огромна. Сын неаполитанского художника стал обладателем многих поместий, в их числе нескольких подмосковных, – а Трубецкая лишилась княжеского титула, чтобы писаться чиновницей седьмого класса, то есть женой недавнего дворянина».

Биографы Бове отмечают, что Авдотья Семеновна была единственной любовью Осипа Ивановича. Конечно, высшему свету было невдомек, как княгиня может полюбить архитектора, пусть даже такого великого. Бове руководил воссозданием Москвы после пожара 1812 года, создал Театральную площадь и Триумфальные ворота, проектировал кварталы вокруг исчезнувшей реки Неглинной (в том числе Александровский сад и Манеж). Он был автором Большого и Малого театров, нескольких московских церквей, среди которых храм Иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» и Троицкий собор Свято-Данилова монастыря. Своими архитектурными сооружениями Бове создал яркий, выразительный образ Москвы, олицетворяющий военную мощь, славу и величие России, героизм ее воинов – победителей Наполеона.

До самой смерти Осип Иванович жил вместе с женой в усадьбе в Петровском переулке. Здесь он создавал свои проекты послепожарной застройки Москвы. К востоку от дома Трубецких в 1833 году Бове выстроил небольшой особняк в формах позднего ампира, полностью переделанный в начале XX века в стиле модерн. В этот дом семья Трубецких-Бове переехала на постоянное жительство из старинного особняка XVII века, который был продан ротмистру гвардии Леонтию Кирилловичу Черепову. Впрочем, еще до продажи дом сдавался внаем. В конце 1820-х годов у Трубецких-Бове квартировал генерал-майор М.А. Дмитриев-Мамонов – участник Отечественной войны 1812 года и один из основателей преддекабристской организации «Орден русских рыцарей». Матвей Александрович прославился тем, что перед нашествием Наполеона на Москву вызвался на свой счет набрать, обмундировать и вооружить целый полк. А.С. Пушкин в неоконченном романе о 1812 годе «Рославлев» упомянул об этом патриотическом порыве: «Везде толковали о патриотических пожертвованиях. Повторяли бессмертную речь молодого графа Мамонова, пожертвовавшего всем своим имением. Некоторые маменьки после того заметили, что граф уже не такой завидный жених, но мы все были от него в восхищении».

В 1840-е годы Черепов продал особняк богатому купцу, золотопромышленнику, коллекционеру и меценату Платону Васильевичу Голубкову. Этот знаменитый благотворитель происходил из бедной мещанской семьи, жившей в Костромской губернии. Будучи чрезвычайно любознательным молодым человеком, Голубков целые ночи проводил без сна за чтением в холодных покоях губернской библиотеки. Платон Васильевич долго скитался по России, пока ни занялся питейными откупами, казенными поставками и золотопромышленностью в Сибири. Он нажил себе огромное состояние и был известен всей Москве своей благотворительной и меценатской деятельностью. В бывшем особняке Трубецких-Бове Голубков разместил свою картинную галерею с произведениями П.П. Рубенса, Ж.-Б. Греза, Д. Тенирса и музей уникальных редкостей, среди которых был и рукописный экземпляр скандального «Путешествия из Петербурга в Москву» А.Н. Радищева.

После смерти Платона Васильевича в 1855 году его личные бумаги бесследно исчезли, а прекрасную коллекцию растащили многочисленные родственники. В 1860-х годах усадьбой владела семья Спиридоновых. Коммерции советник Владимир Христофорович Спиридонов был попечителем Спиридоновской богадельни, убежища и дома Братолюбивого общества. Последней владелицей усадьбы перед Октябрьским переворотом 1917 года являлась генерал-майорша М.В. Сокол, в память о которой остались инициалы в кружевном переплетении ограды балкона. В 1920-х годах в бывшем особняке Трубецких-Бове находился Всероссийский комитет помощи больным и раненым красноармейцам (Всерокомпом), председателем которого был М.И. Калинин. Почти десять лет в этом доме прожил замечательный оперный певец Г.М. Нэлепп – лучший советский тенор 1940–50-х годов, «интеллектуал, профессионал высочайшей пробы, владеющий новой языковой интонацией».

Особняк Трубецких-Бове называют не иначе как «дом загадка». И действительно, с ним связано много тайн. На этом акцентирует внимание и С.К. Романюк: «Во многих трудах, посвященных Москве, утверждалось, что дом № 6 построен в 1830-х годах – в то время, когда здесь жил Осип Иванович Бове – ему и приписывалось авторство. В некоторых работах высказывалось предположение, что дом старше – второй половины XVIII века. Но когда реставраторы начали производить натурные исследования этого дома, то под штукатуркой выявились детали XVII века, а здание оказалось древними палатами, да еще почти полностью сохранившимися. На заднем фасаде сейчас можно увидеть архитектурные детали нарышкинского барокко конца XVII века – сочные, виртуозно выложенные наличники окон, орнаментальный пояс-поребрик, сдвоенные угловые колонки».

Старинный дом в Петровском переулке и теперь полон если не загадок, то чудесных открытий. Сейчас он принадлежит Большому театру, и отреставрированные интерьеры особняка Трубецких-Бове доступны не каждому. Жилых палат XVII века в Москве осталось не слишком много. Не поленитесь перевести взгляд и на соседнее здание (Петровский пер., 8), построенное Бове. Знаменитые «лорелеи», появившиеся здесь в самом начале XX века, никого не оставляют равнодушными. Стоя между этими двумя домами в уютном московском переулке, можно ознакомиться с несколькими значимыми эпохами в русской архитектуре – «московским барокко», классицизмом и модерном. Нагляднее любого архитектурного пособия!

Денис Дроздов