Дворец Лобановых-Ростовских на Мясницкой

Когда-то Мясницкая улица начиналась от Никольских ворот Кремля, шла через Мясницкие ворота Белого города и дворцовые огороды Земляного и вела в подмосковные села Стромынь и Красное. Недалеко от Огородной слободы в XVI веке обосновались торговцы мясом, здесь появились «пригонный скотинный двор», бойни и мясные лавки. От мясной слободы получили свое название улица и ворота Белого города, а приходская церковь Николая Чудотворца стала именоваться – «что в Мясниках». В XVI-XVII веках по сторонам Мясницкой улицы теснились скромные дворы слобожан с домами, больше похожими на бедные крестьянские избы.

В XVI-XVII веках лишь изредка на Мясницкой улице встречались каменные здания церквей и белокаменные палаты знатных москвичей. На рубеже XVII и XVIII веков облик Мясницкой значительно изменился. Благодаря царю Петру Великому улица приобретает статус царской дороге. По Мясницкой государь ездил в Лефортово и Немецкую слободу. Неудивительно, что улица сразу же стала дворянской, и вдоль нее появились обширные владения «птенцов гнезда Петрова» – Долгоруковых, Стрешневых, Апраксиных. Сам светлейший князь Александр Меншиков построил свой роскошный дворец прямо у Мясницких ворот Белого города.

Когда заходит речь о дворянской Мясницкой, мы сразу же вспоминаем дворец Лобановых-Ростовских. Первым установленным владельцем участка, на котором сегодня красуется дворец, был «гостиной сотни Федор Козмин» – богатый купец, заплативший за него в 1701 году немалые деньги – сто тридцать рублей. Козмин возвел здесь каменные палаты, множество надворных построек, разбил сад с прудом. А через шестнадцать лет купец продал свой двор братьям Корчагиным уже за тысячу семьсот рублей. В 1725 году участок приобрела Прасковья Даниловна Дашкова, с которой, наконец, началась дворянская история этого владения.

Мужа Дашковой – Алексея Ивановича – Петр Первый личным указом назначил исполнять только что введенную государственную должность «российского генерал-почтдиректора». Стараниями Алексея Ивановича полученные от почтовых доходов деньги, которые прежде разворовывались, стали исправно поступать в государственную казну. После смерти Дашковой все ее многочисленное имущество, в том числе дом на Мясницкой, унаследовал ее младший брат – Алексей Данилович Татищев. Он занимал самые разные должности при дворе, и на каждом поприще проявлял себя человеком незаурядным и весьма изобретательным.

Именно Татищев, желая во что б это ни стало развлечь скучающую императрицу Анну Иоанновну, зимой 1740 года приказал построить Ледяной дом и устроил в нем шутовскую свадьбу князя Голицына и придворной калмычки Бужениновой. Эта дворцовая забава была описана писателем И.И. Лажечниковым в романе «Ледяной дом». Когда Татищев занимал должность генерал-полицмейстера, он распорядился ввести обязательное клеймение преступников словом «вор». Кроме того, были предусмотрены специальные меры на случай судебной ошибки – в таких случаях перед словом «вор» дополнительно выжигали оправдательную частицу «не».

Сын Татищева Петр Алексеевич в 1763 году продал старые палаты на Мясницкой жене генерал-аншефа Петра Ивановича Панина – Анне Алексеевне. Братья Панины вместе с их юной родственницей Екатериной Романовной Дашковой и братьями Орловыми были одними из главных действующих лиц заговора против императора Петра III. Взойдя на престол, Екатерина Великая щедро отблагодарила особо отличившихся: Никита Иванович Панин встал во главе Коллегии иностранных дел, а его брат Петр Иванович по приказу Екатерины был произведен в генерал-аншефы, получил шпагу с бриллиантами, стал сенатором и членом Государственного совета.

Именно в этот благополучный период московской жизни Анна Алексеевна затеяла перестройку старых палат: к торцам здания были пристроены крылья, а фасады и внутренние помещения получили барочную отделку в соответствии с материальными возможностями и вкусом новых владельцев. Петр Иванович Панин прожил долгую и интересную жизнь: командовал Второй русской армией, осаждавшей крепость города Бендеры в ходе Русско-турецкой войны 1768-74 годов, получил за заслуги графский титул. Именно ему Екатерина Великая поручила усмирение страшного пугачевского бунта, наделив Панина «полной мочью и властью».

После кончины Панина дом на Мясницкой улице унаследовал его сын – Никита Петрович. Перед отъездом в Петербург он продал свое владение генерал-майору князю Александру Ивановичу Лобанову-Ростовскому за двадцать семь с половиной тысяч рублей. Сведений о Лобанове-Ростовском осталось немного. Известно лишь, что он очень рано поступил на службу, совершил поход в Финляндию во время шведской войны и вышел в отставку в чине генерал-майора. Зато о характере князя Лобанова-Ростовского осталось много воспоминаний современников, в большинстве случаев дававших ему весьма нелестные характеристики.

В 1799 году князь начинает перестройку дома на Мясницкой. Исследователи предполагают, что работами руководил архитектор Ф.И. Кампорези. Обновленный фасад дворца дошел до наших дней почти без изменений: внешне небольшой (его протяженность всего шестьдесят метров) фасад производит грандиозное впечатление за счет сложности композиции. Тремя ризалитами он делится на пять частей, из которых центральное ядро поражает своим новаторским решением – вместо привычного портика мы видим гигантскую арку, опирающуюся на коринфские колонны. На внутреннем дворе появились два двухэтажных флигеля и каретный сарай.

С момента завершения строительства усадьба неоднократно описывалась за долги, а в 1825 году сюда въехала строгановская «Школа рисования в отношении к искусствам и ремеслам». Правда, просуществовала она здесь недолго, и уже в сентябре 1826 года у дворца на Мясницкой улице появился новый владелец – Алексей Федорович Малиновский. Для Малиновского славная история этого дома имела немаловажное значение при решении о его покупке. Он был знаменитым историком, почетным членом Московского университета и председателем Общества любителей российской словесности и Общества истории и древностей российских.

Малиновский считался одним из авторитетнейших исследователей древнерусских документов. Он работал над переводом «Слова о полку Игореве», написал биографии В.В. Голицына, Д.И. Пожарского и других исторических личностей. Но самым главным делом для самого Малиновского была его работа в Московском архиве Коллегии иностранных дел, которой он посвятил целых шестьдесят лет своей жизни. Служившие под его началом молодые чиновники были своеобразной московской достопримечательностью и носили звание «архивных юношей». Возможно, Вы помните у А.С. Пушкина в седьмой главе романа «Евгений Онегин»:

Архивны юноши толпою
На Таню чопорно глядят
И про нее между собою
Неблагосклонно говорят.

Поэт был хорошо знаком с Алексеем Федоровичем Малиновским и часто работал в Московском архиве Коллегии иностранных дел, когда писал «Историю Пугачевского бунта». Жена Малиновского – Анна Петровна – была в дружеских отношениях с семейством Гончаровых, и Пушкин попросил ее помочь добиться руки прекрасной Натальи Николаевны. На свадьбе великого русского поэта Анна Петровна Малиновская была посаженой матерью со стороны невесты. Дом Малиновского на Мясницкой улице поэт тоже время от времени посещал. В знаменитом стихотворении Пушкина «Дорожные жалобы» не случайно появились такие строки:

То ли дело быть на месте,
По Мясницкой разъезжать,
О деревне, о невесте
На досуге помышлять!

С 1836 года дворянских фамилий среди владельцев дома мы уже не встретим. Сначала его приобретают купцы второй гильдии братья Бутеноп, производившие земледельческие машины. Они сносят часть строений во дворе и на их месте возводят здание фабрики, склады и казармы для рабочих. Здесь же постоянно работала выставка собственных и заграничных сельскохозяйственных машин. Главный дом усадьбы на Мясницкой улице тоже претерпел серьезные изменения: у торца восточного крыла появилась двухэтажная пристройка, у главного входа – остекленный тамбур, крышу мезонина увенчала башенка со звоном, а в окне арки были установлены часы.

Помимо сельскохозяйственных машин, Братья Бутеноп производили башенные куранты. Именно они в 1851 году переделали знаменитые куранты Спасской башни Московского Кремля. Эти часы и сегодня украшают Спасскую башню. В 1874 году вдова Николая Бутенопа продала дом на Мясницкой и фабрику при нем фирме «Эмиль Липгарт и Ко». Новые владельцы расширили производство, начали выпускать не только сельскохозяйственные машины, но и строительные материалы, локомобили и двигатели. На фасаде дома появились огромные рекламные вывески, за которыми уже почти не угадывалась красота пропорций классицистического дворца.

В декабре 1913 года товарищество продало свое владение акционерному обществу «Великан», добившемуся вскоре разрешения на снос зданий и строительство семиэтажного доходного дома. Начавшаяся Первая мировая война спасла старый дом от уничтожения. После революции в доме на Мясницкой улице обосновался МСПО – Московский союз потребительских обществ, – занимавший его более семидесяти лет. Усадьба продолжала разрушаться, и в 1987 году началась реставрация, завершенная уже в XXI веке новым арендатором – некоммерческим партнерством по развитию культуры и искусства «Меценат клуб».