Церковь Знамения на Шереметевом дворе.Часть II

Продолжение. ЧАСТЬ I здесь

Николай Петрович Шереметев приходился внуком первому русскому графу, «птенцу гнезда Петрова» Б.П. Шереметеву. Обер-камергер, действительный тайный советник, сенатор, директор Московского дворянского банка, крупнейший благотворитель, меценат и покровитель искусств – Николай Петрович имел огромную известность. Однако он остался в памяти современников и потомков благодаря любви – светлой и печальной. Писатель М.И. Вострышев в книге «Московские обыватели» рассказывает историю графа Шереметева: «Пресыщенный, искушенный граф, отпрыск ближайших царских советников, один из первых богачей России, будто ребенок, влюбился с первого взгляда, влюбился в свою крепостную крестьянку Прасковью Горбунову (ее отец не любил этой клички, и чаще его и его детей называли Кузнецовыми и даже Ковалевыми), влюбился навек. Она под именем Параши Жемчуговой стала лучшей актрисой Кусковского театра, прославилась на всю Москву как прекрасная оперная певица. Для нее был выстроен отдельный флигель, где граф, по собственному признанию, провел лучшие дни своей жизни.

Холопка, существо, приравненное русским цивилизованным обществом к скоту, стала для графа Шереметева лучшей советницей, единственной утешительницей, добровольной наложницей. Он забросил охоту, увлекся книгами, стал различать людей в подвластных ему рабах. Она пленила его немногочисленных друзей. Среди них императора Павла I, восхищавшегося их тихим счастьем и любившего подолгу беседовать с Парашей. Митрополита Платона, который до того однажды расчувствовался от Парашиных песен, что с жаром поцеловал ее трепетную ладошку, вместо того чтобы предложить для лобызания свою священную длань. С первого дня рождения Николая Шереметева и Прасковью Горбунову люди отнесли к разным породам, но любовь порушила сословные преграды. Слава, знатность, богатство стали для влюбленных не источником счастья, а поводом к мучениям, ибо им надо было скрывать от высшего света истинные чувства. И все же в их совместной жизни, прошедшей в постоянных заботах друг о друге (оба были слабы здоровьем), среди волнений и тревог, можно различить проблеск великого счастья».

В 1801 году Николай Петрович и Прасковья Ивановна тайно обвенчались в церкви Симеона Столпника на Поварской. Через два года у Шереметевых родился сын Дмитрий, но беременность и роды подорвали здоровье графини, и спустя двадцать дней после рождения первенца она скончалась. Всю оставшуюся жизнь безутешный Николай Петрович посвятил воспитанию сына и исполнению последней воли жены – строительству богадельни для ста человек престарелых и увечных и при ней бесплатной больницы на пятьдесят человек. Граф Шереметев умер от простуды в январе 1809 года, не дожив несколько месяцев до открытия Шереметевского странноприимного дома (сейчас здесь находится Институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского). В куполе Троицкой церкви этого богоугодного заведения по желанию Николая Петровича был изображен в парящих облаках ангел – его с Прасковьей Ивановной сын Дмитрий Николаевич.

Во время московского пожара 1812 года церковь Знамения Пресвятой Богородицы была разграблена и сожжена. Храм находился в сильном запустении и оставался необновленным до 1847 года, когда Дмитрий Николаевич Шереметев и его супруга Анна Сергеевна поручили архитектору А.Г. Григорьеву заняться восстановлением древней церкви. В Знаменском храме появился новый иконостас с медными иконами, написанными известными иконописцами. Реставрационные работы проводились и внутри церкви: трапезная была объединена с четвериком, увеличились оконные и дверные проемы, приделы Варлаама Хутынского и Сергия Радонежского объединили с центральным алтарем, устроили новую солею и каменные полы.

Сын Дмитрия Николаевича и Анны Сергеевны Сергей Дмитриевич Шереметев в своих воспоминаниях писал: «Моя мать обратила особое внимание на эту церковь, тем более, что очень чтила икону Знамения. Она горячо принялась за дело возобновления древнего храма. В своих заботах о восстановлении церкви она находила сочувственную поддержку со стороны митрополита Филарета. Освящение храма совершилось торжественно 21 сентября 1847 года. Пел хор наших певчих, и служил митрополит Филарет. Своим тихим, но внушительным голосом он произнес слово. «Иметь храм Божий близ себя, в своем доме, – так начал Филарет, – приятная и вожделенная мысль, когда подумать о благодати храма Божия, но и устрашающая мысль, когда подумать о святости Живущего в нем». Помню, как в детстве водили меня в эту церковь с другого конца дома, где я жил. Нужно было пройти чрез целый ряд комнат и зал. Широкий коридор оканчивался стеклянною дверью, за которою начиналась церковь. Здесь у каждого почти прихожанина или члена семьи было свое определенное, излюбленное место. Моя мать становилась у предпоследнего правого окна, не доходя до клироса. Служил неизменно будущий соборный Успенский протоиерей, тогда еще молодой священник Петр Ильич Виноградов».

В приходе Знаменского храма в доме, построенном в 1880–1895 годах архитектором В.В. Белокрыльцевым, жил профессор Московского университета К.А. Тимирязев. Сейчас в доме № 2 по Романову переулку расположен мемориальный музей-квартира ученого. В конце XIX века вокруг церкви Знамения Пресвятой Богородицы были возведены новые доходные дома, а строения усадьбы Шереметевых подверглись реконструкции. Часть служебных помещений сдавалась внаем под жилье, а главный дом заняла Городская Шестигласная Дума. В 1882 году, когда для Городской Думы было построено отдельное здание на Воскресенской площади, в особняке Шереметевых разместился Охотничий клуб. Здесь организовывались маскарады, выставки, охотничьи беседы, обеды по субботам и семейные вечера. На сцене клуба артисты-любители играли шуточные спектакли. Эти артисты через некоторое время составили труппу Московского Художественного театра.

После революции 1917 года в усадьбе Шереметевых находились Военная академия Красной Армии и Военный музей, больница Лечсанупра, больше известная как «кремлевская», а позже – Академия Генерального Штаба. В нескольких зданиях бывшей дворянской усадьбы поселились «честные граждане». Возле церкви Знамения Пресвятой Богородицы появились небольшие помещения, в которых устроили специальную столовую. В 1921 году была создана Знаменская религиозная община верующих, которая стала пользоваться зданием церкви и ее имуществом. Почетным председателем общины был архиепископ Трифон (Туркестанов). В 1922 году в рамках кампании по изъятию церковных ценностей в пользу государства из Знаменского храма вывезли металлические богослужебные предметы весом более пуда. В эти нелегкие для церкви годы настоятелем храма был отец Владимир Криволуцкий – исповедник истинного православия, пострадавший в годы гонений на церковь.

В 1930 году Знаменскую церковь закрыли. Храм лишился глав, паперти, гульбищ, западной половины трапезной и украшений окон первого этажа. В здании церкви разместились кухня и столовая кремлевской больницы. На территории бывшей усадьбы Шереметевых открыли спецраспределитель дефицитных продуктов для партийной элиты. Почти все дома, находившиеся рядом с больницей, были отданы для ее нужд. В 1930-х годах архитектор Н.И. Гофман-Пылаев построил хмурое четырехэтажное здание, заключившее в свой внутренний двор особняк Шереметевых. Церковь Знамения Пресвятой Богородицы огородили забором. По соседству с храмом в знаменитом доме сталинской военно-партийной номенклатуры, известный как «Пятый Дом Советов», поселились видные государственные и военные деятели: А.А. Жданов, Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, М.В. Фрунзе, Н.С. Хрущев и др. Здесь же в 1927 году после изгнания из Кремля жил в квартире 62А Л.Д. Троцкий.

В 1940–50-х годах состояние церкви Знамения Пресвятой Богородицы было плачевным. Трудно поверить, но на памятнике архитектуры XVII века росли деревья. Во время Великой Отечественной войны рядом с храмом взорвалась авиационная бомба. Белокаменные украшения – визитная карточка «нарышкинского барокко» – были почти полностью утрачены. В ходе реставрации 1950-х годов под руководством архитектора Е.В. Михайловского восстановили белокаменный и кирпичный декор, покрытия, центральную главу, барабаны и главы алтаря. Однако с каждым годом церковь все больше ветшала и рушилась. Из-за многочисленных пристроек кремлевской больницы просел фундамент, прорвало стены. В алтаре установили варочные плиты, и три трубы вывели наружу. Вибрация труб усугубляла состояние храма. Внутреннее убранство церкви было утрачено полностью, вместо фресок XVIII–XIX веков стены «украсили» обычной плиткой. Очередная реставрация фасадов проходила в 1970-х годах.

Даже в 1990-х годах, когда большинство церквей возвратили верующим, в Знаменском храме службы не были возобновлены. Лишь в 2001 году Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II специальным указом придал церкви Знамения Богоматери на Шереметевом дворе статус патриаршего подворья. Однако столовая больницы и другие подразделения Главного медицинского управления Управления делами Президента Российской Федерации продолжали находиться на территории храма. И только в 2005 году вышло поручение президента Российской Федерации о передаче здания храма и дома причта Русской Православной Церкви. Вскоре начались масштабные реставрационные работы по приведению выдающегося памятника русской архитектуры в первозданный вид. Большой вклад в восстановление церкви внесли сотрудники Управления делами Президента РФ и подведомственных организаций. До сих пор ведутся работы по реставрации внутреннего убранства Знаменского храма.

Церковь Знамения Пресвятой Богородицы на Шереметевом дворе расположена в уникальном историческом месте. Рюриковичи, Романовы, а позже и крупные советские партийные деятели жили в непосредственной близости от Знаменского храма. Достаточно один раз увидеть его, чтобы он остался в сердце навсегда. Может быть, поэтому у каждого исследователя, который описывает эту церковь слова находятся сами собой и стройно льются, будто пишет он не исторический очерк, а поэму: «Поражает великолепием белокаменное убранство Знаменской церкви, восхищает мастерство зодчих, создавших филигранный рисунок ажурных гребней парапетов и наличников окон с фигурными завершениями. Красный кирпич и белый камень фасадов, остроумная система конструкции ярусного здания, устремленного ввысь, ажурные кресты над сияющими главами – все это придает церкви сказочную легкость и затейливость «терема» с башнеобразным ступенчатым силуэтом. В этом шедевре, по сути, воплотились все черты, характерные для «нарышкинского барокко». И симметричная композиция зданий, и богатые резные фронтоны, завершающие отдельные объемы, и большие дверные и оконные проемы, и открытые парадные лестницы, наконец, изящество и живописность белокаменной декорации на красном фоне. Храм настолько наряден, что напоминает изысканное ювелирное изделие». И ведь трудно не согласиться!

Александра Гурьянова